– Если не убивая – то подняться, – сухо ответил Эдгар. – А ты и не знал… ну, дела…
Я смолчал.
Да, не знал. Не хотел ничего знать. Молодец я. И теперь двое инквизиторов лежат в черном полиэтилене, и никто уже им не поможет…
– Оставим это, – решил Эдгар. – Что толку теперь… Он летит, видишь?
Я покосился на «компас». Да… пожалуй. Расстояние до Кости, точнее – до книги, не менялось, хотя поезд мчался со скоростью не меньше семидесяти-восьмидесяти километров в час. Значит – летит следок. Не убегает!
– Ему действительно что-то нужно в Средней Азии… – растерянно сказал Эдгар. – Вот только что,
– Надо вызвать Великих, – сказал я.
– Сами придут, – отмахнулся Эдгар. – Я им все сообщил, портал провесил… они решают, что делать.
– Понимаю, что они там решают, – пробормотал я. – Завулон требует отдать ему проштрафившегося Костю. А главное – «Фуаран».
– Никто книги не получит, успокойся.
– Кроме Инквизиции? Эдгар промолчал.
Я уселся поудобнее. Потрогал челюсть.
Не болит.
Но зубы жалко. Придется либо идти к стоматологу, либо к целителю. Но беда в тон, что даже самые лучшие светлые целительницы не умеют лечить зубы безболезненно! Не умеют – и все тут…
Стрелочка «компаса» подрагивала, держа направление. Расстояние не менялось – километров десять-двадцать. Значит, Костя разделся, превратился в летучую мышь… или в какую-то другую тварь? В гигантскую крысу, в волка… Не важно. Превратился в мышь и летит за поездом, сжимая в лапах узел с одеждой и книгой. Где же он ее прятал, паршивец? На теле? В потайном кармане одежды?
Паршивец… но какая выдержка! Какая наглость и смелость – охотиться на самого себя, придумывать какие-то версии, советовать…
Всех обвел.
Но зачем? Захотелось абсолютной власти? Шанс победить все-таки невелик, а Костя никогда не отличался чрезмерным честолюбием. Нет, честолюбив, конечно, но без маниакальных идей о власти над мирон.
А почему не убегает сейчас? На его руках – кровь троих инквизиторов. Такое уже не простят, хоть с повинной иди, хоть книгу возвращай. Ему бы бежать… для гарантии – уничтожив книгу, к которой привязано следящее заклятие. Нет, тащит книгу с собой и следует рядом с поездом. Безумие какое-то… Или он еще рассчитывает на диалог?
– Как ты хотел выявить Витезслава среди пассажиров? – спросил я Эдгара.
– Что? – погруженный в свои мысли Инквизитор ответил не сразу. – Да ерунда, то же самое, что ты использовал, непереносимость спирта. Обрядились бы в белые халаты и прошли с медобследаванием по всем вагонам. На предмет поиска больных атипичной пневмонией. И каждому давали бы градусник, обильно смоченный спиртом. Кто не сможет его взять руками или получит ожог – тот наш подозреваемый.
Я кивнул. Могло и прокатить. Конечно, мы при этом рисковали, но рисковать – наша работа. А Великие были бы где-нибудь поблизости, – «на подхвате», чтобы в случае нужды ударить всей силой.
– Портал открывается… – Эдгар схватил меня за руку, потянул на полку. Мы уселись рядом, поджав ноги. В купе возникло дрожащее белое сияние. Послышался негромкий возглас – Гесер, выходя из портала, приложился головой о полку.
Следом появился Завулон – в отличии от шефа благостный и улыбающийся.
Гесер, потирая макушку, мрачно посмотрел на нас, пробурчал:
– Еще бы в «Запорожец» портал провесили… Как ситуация?
– Пассажиры умиротворены, кровь смыли, пострадавшего лечат, – отрапортовал Эдгар. – Подозреваемый Константин Саушкин движется параллельно поезду со скоростью семьдесят километров в час.
– Чего уж теперь… «подозреваемый»… – едко произнес Завулон. – Ах, какой был способный мальчик… какой перспективный.
– Не везет тебе на перспективных, Завулон, – тихо сказал Эдгар. – Как-то они у тебя не задерживаются.
Два темных мага смерили друг друга неприязненными взглядами. У Эдгара с Завулоном давние счеты – еще с той истории с Фафниром и финской сектой. Никто не любит быть пешкой.
– Воздержитесь от колкостей, господа, – попросил Гесер. – Я тоже мог бы кое-что сказать… и в твой адрес Завулон, и в твой, Эдгар… Насколько он силен?
– Очень силен, – все еще глядя на Завулона, сказал Эдгар. – Парень и без того был Высшим…
– Вампиром, – Завулон презрительно усмехнулся.
– Высшим Вампиром. Конечно, опыта мало… вам он уступал. Но использовав книгу он стал сильнее Витезслава. А это уже серьезно. Я склонен считать, что Витезслав стоял на одном уровне с вами, Великие.
– Как он упокоил Витезслава? – спросил Завулон. – Версии есть?
– Теперь – есть, – кивнул Эдгар. – У вампиров существует своя иерархия. Мальчик вызвал его на поединок за лидерство. Это… не очень зрелищно. Схватка разумов, поединок воли. Что-то вроде игры в гляделки. Несколько секунд – и один уступает, полностью покоряется чужой воле. Когда Инквизиции приходилось сталкиваться с вампирами, Витезслав легко подчинял их себе. Но в этот раз он проиграл.
– И погиб, – кивнул Завулон.
– Это не обязательный финал, – заметил Эдгар.
– Костя мог сделать его своим рабом. Но… либо побоялся потерять контроль, либо решил идти до конца. В общем – он приказал Витезславу развоплотиться. И тот был вынужден подчиниться.
– Способный мальчик, – с иронией сказал Гесер.
– Не стану врать, окончательная гибель Витезслава меня не огорчает… Ладно, Константин стал сильнее Витезслава. Оцени его силу?
Эдгар пожал плечами:
– Как? Он сильнее меня. Предполагаю – сильнее каждого из вас. Возможно, сильнее всех нас вместе взятых.
– Не гони панику, – пробормотал Завулон. – Он неопытен. Магия – не соревнование силачей, магия – это искусство. Если в твоих руках шпага, то важно нанести точный укол, а не ударить со всей дури…
– Я не паникую, – мягко сказал Эдгар. – Я лишь оцениваю его силу. Очень высока. Я применил «хрустальный щит» – Костя его едва не продавил.
Великие переглянулись.
– Хрустальный щит не продавливается, – заметил Гесер. – Да и откуда у тебя… впрочем, понимаю. Снова артефакты из спецхрана.
– Он едва не пробил щит, – повторил Эдгар.
– Ты-то как выжил? – спросил меня Гесер. То ли мне почудилось, то ли в его голосе и впрямь появилась нотка сочувствия.