Лес был как лес, смешанный.
В смешанных чувствах крался почтарь по смешанному лесу.
Он ненавидел мажину, ему казалось, что маг постоянно над ним издевается.
С другой стороны он восхищался магическими способностями, и духовной мощью мага.
- Вот было бы здорова, если бы Саруманыч взял меня в ученики - Думал Кевин.
- Да разве же эта сволочь возьмёт! – Мысли мыслями, а меж ними, великий почтарь
уже довольно таки продолжительное время крался выслеживая добычу.
В одной руке зажав лук, а в другой три стрелы, которые мажина извлёк в свойственной ему манере, неизвестно откуда. Мысли о Саруманычевой силе, никак не давали Кевину
сосредоточиться, и на охотничьем процессе сказывались весьма негативно.
- Лучше бы он еды, какой, извлёк, а то стрелы он извлекает, эка невидаль –
Ворчал почтарь.
И действительно лучше бы еды, желудок Кевина то и дело скручивало, а в скрученном
положении, тот начинал просить жрать, принося неимоверные страдания своему хозяину.
Толи охотник слишком уж громко крался, то ли у дичи был обеденный перерыв.
Никого не было видно, ни скудной синицы, не ящерки какой, лишь тихий шелест листьев,
да треск сучков под профессиональными ногами, ничуть не профессионального охотника.
- Да я не великий охотник, зато я великий почтарь, не ну хоть синицы, синицы то
должны в лесу присутствовать, я не про кукупаток, про синиц,
что за лес такой, без синиц.
Можно подумать, что не лес это вовсе, а какой-то нелес.
Внезапно кто-то, а может что-то перебежал или перебежало дорогу.
Кевин так и не смог определиться, увлечённый собственной мозговой активностью,
мозг плохо среагировал на зрительный посыл,
запеленговав нечто расплывчато небольшое.
Как показалось, нечто, было двуногим, а возможно даже двуруким но, разумеется,
ни какой гарантии утомленный и голодный мозг дать был не в состоянии.
Почтарь, испугался не на шутку, его высокий лобос покрылся испариной,
а руки затряслись. Он приставил стрелу туда, куда её по его разумению следовало приставлять, держа её совсем по мальчишески, используя для этого большой и указательный палец, или пальцы.
Две другие стрелы он держал тремя другими, пальцами.
- Кто здесь? – Произнёс свою коронную фразу великий П,
почтарь так сказать с большой Пэ.
Спросил он очень тихо, и ещё больше испугался, столь слабо и безвольно
прозвучал его голос. Ему ни кто не ответил, и он медленно стал продвигаться вперёд, ежесекундно готовый упасть в глубокий и столь нужный ему сейчас, обморок, в обморок, там темно и спокойно и совсем, совсем нечего нет, ни голода, ни страха,
но упасть в обморок, у него как-то не получалось
Отодвинув в сторону еловую не то ветку, не то лапу, закрывавшую ему обзор,
он обнаружил. Обнаружил земляничную поляну, сплошь покрытую зелёными кустиками,
на которых радовали глаз, огромные, с советский рубль ягоды,
отличного земляничного цвета.
Изо рта, в экстазе, брызнули слюни, лук был отброшен в сторону,
совершенно бессмысленный, в ходе последних событий предмет, впрочем, как и стрелы.
Вы, конечно, скажете что это крайне глупый и безрассудный поступок, но будь вы на месте оголодавшего почтаря, у которого с голодухи заговорил желудок, то думаю что вы также как и он, кинулись бы хавать спелую землянику, позабыв о всём насвете.
Одну ягодку беру
На другую смотрю
Третью примечаю
Четвёртая мерещиться
Напевая с набитым ртом, свою любимою детскую говорилку Кевин продвигался к центру
поляны, пребывая в прекрасном расположении духа и тела. Он находился в чудовищно
приятностном состоянии, и не сразу понял, что вместе с ним кто-то тоже напевал,
причём слова были куда менее приятными и позитивными.
7 – 5 А ты спросился
3 – 9 А что у тебя есть
8 – 2 А может пора
7 – 8 А заплатить попросим
Эта говорилка звучала в зацикленном режиме, и вскоре Кевин осознал, то, что он с
самого начала её слышал, только голод, утомление и собственно утоление голода
полностью заняли всю его суть, но минута осознания всё же наступила, она была
неотвратима эта минута. Он поднял глаза, земляничный кусок застрял в горле,
по подбородку текла слюна с кусочками алой ягоды.
Прямо посреди земляничной поляны, оказывается, был пятачок асфальта, на асфальте,
розовым мелком было намулёванно солнышко.
В центре светила, спиной к почтарю стояла маленькая девочка, с кукольными волосами.
В смешанных чувствах крался почтарь по смешанному лесу.
Он ненавидел мажину, ему казалось, что маг постоянно над ним издевается.
С другой стороны он восхищался магическими способностями, и духовной мощью мага.
- Вот было бы здорова, если бы Саруманыч взял меня в ученики - Думал Кевин.
- Да разве же эта сволочь возьмёт! – Мысли мыслями, а меж ними, великий почтарь
уже довольно таки продолжительное время крался выслеживая добычу.
В одной руке зажав лук, а в другой три стрелы, которые мажина извлёк в свойственной ему манере, неизвестно откуда. Мысли о Саруманычевой силе, никак не давали Кевину
сосредоточиться, и на охотничьем процессе сказывались весьма негативно.
- Лучше бы он еды, какой, извлёк, а то стрелы он извлекает, эка невидаль –
Ворчал почтарь.
И действительно лучше бы еды, желудок Кевина то и дело скручивало, а в скрученном
положении, тот начинал просить жрать, принося неимоверные страдания своему хозяину.
Толи охотник слишком уж громко крался, то ли у дичи был обеденный перерыв.
Никого не было видно, ни скудной синицы, не ящерки какой, лишь тихий шелест листьев,
да треск сучков под профессиональными ногами, ничуть не профессионального охотника.
- Да я не великий охотник, зато я великий почтарь, не ну хоть синицы, синицы то
должны в лесу присутствовать, я не про кукупаток, про синиц,
что за лес такой, без синиц.
Можно подумать, что не лес это вовсе, а какой-то нелес.
Внезапно кто-то, а может что-то перебежал или перебежало дорогу.
Кевин так и не смог определиться, увлечённый собственной мозговой активностью,
мозг плохо среагировал на зрительный посыл,
запеленговав нечто расплывчато небольшое.
Как показалось, нечто, было двуногим, а возможно даже двуруким но, разумеется,
ни какой гарантии утомленный и голодный мозг дать был не в состоянии.
Почтарь, испугался не на шутку, его высокий лобос покрылся испариной,
а руки затряслись. Он приставил стрелу туда, куда её по его разумению следовало приставлять, держа её совсем по мальчишески, используя для этого большой и указательный палец, или пальцы.
Две другие стрелы он держал тремя другими, пальцами.
- Кто здесь? – Произнёс свою коронную фразу великий П,
почтарь так сказать с большой Пэ.
Спросил он очень тихо, и ещё больше испугался, столь слабо и безвольно
прозвучал его голос. Ему ни кто не ответил, и он медленно стал продвигаться вперёд, ежесекундно готовый упасть в глубокий и столь нужный ему сейчас, обморок, в обморок, там темно и спокойно и совсем, совсем нечего нет, ни голода, ни страха,
но упасть в обморок, у него как-то не получалось
Отодвинув в сторону еловую не то ветку, не то лапу, закрывавшую ему обзор,
он обнаружил. Обнаружил земляничную поляну, сплошь покрытую зелёными кустиками,
на которых радовали глаз, огромные, с советский рубль ягоды,
отличного земляничного цвета.
Изо рта, в экстазе, брызнули слюни, лук был отброшен в сторону,
совершенно бессмысленный, в ходе последних событий предмет, впрочем, как и стрелы.
Вы, конечно, скажете что это крайне глупый и безрассудный поступок, но будь вы на месте оголодавшего почтаря, у которого с голодухи заговорил желудок, то думаю что вы также как и он, кинулись бы хавать спелую землянику, позабыв о всём насвете.
Одну ягодку беру
На другую смотрю
Третью примечаю
Четвёртая мерещиться
Напевая с набитым ртом, свою любимою детскую говорилку Кевин продвигался к центру
поляны, пребывая в прекрасном расположении духа и тела. Он находился в чудовищно
приятностном состоянии, и не сразу понял, что вместе с ним кто-то тоже напевал,
причём слова были куда менее приятными и позитивными.
7 – 5 А ты спросился
3 – 9 А что у тебя есть
8 – 2 А может пора
7 – 8 А заплатить попросим
Эта говорилка звучала в зацикленном режиме, и вскоре Кевин осознал, то, что он с
самого начала её слышал, только голод, утомление и собственно утоление голода
полностью заняли всю его суть, но минута осознания всё же наступила, она была
неотвратима эта минута. Он поднял глаза, земляничный кусок застрял в горле,
по подбородку текла слюна с кусочками алой ягоды.
Прямо посреди земляничной поляны, оказывается, был пятачок асфальта, на асфальте,
розовым мелком было намулёванно солнышко.
В центре светила, спиной к почтарю стояла маленькая девочка, с кукольными волосами.